Моё первое публичное выступление. Мне и самому довелось выступать перед публикой. Я помню своё первое выступление, мне было 5 лет, было очень страшно. Мне надо было рассказать стих, поэтому я быстро рассказвала и убежала. Моё первое публичное выступление. Мне и самому довелось выступать перед публикой.
День города и мое первое выступление!!!
Главная» My little Nastya» Моё ПЕРВОЕ выступление по художественной гимнастике. Мое первое выступление. На следующий день мы пустились в путь очень рано. Дождь перестал, небо было ясное, благодаря ветру, который дул ночью, грязь почти высохла. Первые молодёжные Арктические Дельфийские игры. Новогодний педсовет. День рождения Кировского района.
моЁ первое выступлениЕ в колледж
- Активность на сайте
- Мое первое "выступление" на поваренке!!!!: Дневник пользователя Надежда Зимина
- 4 Мое первое выступление на конференции TED[6] Откажитесь от идеалов
- Моё первое выступление.
- Как я бросила всё и занялась стендапом
Моё ПЕРВОЕ выступление по художественной гимнастике Первая НАГРАДА макияж и новый наряд
| Максатихинская ДШИ | Новости | белый купальник #гимнастика #выступле. |
| Демикова Елена. Первое выступление | Вязники памяти первое выступление в качестве барабанщика!!!)нее. |
| Остались вопросы? | В 1982 году в городе Львов я должен был выйти первый раз на манеж в номере "икарийские игры", но так как я входил в готовый номер, там все уже было срежессировано и поставлено. |
наше первое выступление на большой сцене))
| День города и мое первое выступление!!! | Я это сделала! Моё первое выступление)Недавно я проводила курс по постановке целей на 2023 год.Я была и ведущим и участником одновременно. |
| Моё первое выступление. Учусь петь песни! Впервые на сцене. Я хочу научиться петь! | Re: У меня первое сольное выступление. Прикинь тя с улице, а там +7 с соплями сразу на прогон. Худрук мое соло не слышал никогда, плбхнулся напротив меня в кресло и все погнали. |
| Первый выход на сцену! — 42 ответов | форум Babyblog | Желание наконец-то согреться в школе противоречит моему изначальному умыслу там не появляться. А все из-за предстоящего первого выступления. |
| Глава vi. мое первое выступление — Энциклопедия современных знаний | Ком в горле, перехватывает дыхание, впереди мое первое выступление перед публикой. День рождение магазина пряжи Melange, вокруг свои родные рукодельницы, постоянные покупатели. |
| Моё ПЕРВОЕ выступление по художественной гимнастике Первая НАГРАДА макияж и новый наряд | Мое первое выступление на большой сцене состоялось на концерте ко Дню города Москва на площади около театра Гжель в сентябре 2016 года. |
Моё первое выступление на митинге
Инициатором этой передачи выступила общественная организация «Азария» (Региональная Общественная Благотворительная. Сегодня впервые выступил публично на сцене, пел в микрофон под гитару. В клубе, где я работаю официантом, проводилось мероприятие "свободный микрофон". Я помню своё первое выступление, мне было 5 лет, было очень страшно. Мне надо было рассказать стих, поэтому я быстро рассказвала и убежала. Сегодня я впервые выступала на сцене! Сегодня я впервые ощутила новые эмоции! По-началу, было немного страшно, даже не так, волнительно! Мое первое выступление на большой сцене состоялось на концерте ко Дню города Москва на площади около театра Гжель в сентябре 2016 года. Я им очень благодарна. Прошла неделя. Учителя отлично подготовили сцену для выступление. Вот настал этот момент. Нас вызвали на сцену.
Мое первое выступление на сцене
| Мое первое выступление в хоре — Культурный дневник школьника | 21 декабря в Большом зале ДМШ им. Р.М. Глиэра состоялись традиционные концерты первоклассников "Мое первое выступление" и Новогодние спектакли от наших преподавателей! |
| Моё первое выступление. | Скажу честно, это было мое первое выступление перед столь массовой аудиторией, поэтому, когда я ехал на фестиваль, у меня были неоднозначные чувства. Но обо всем по порядку. |
Как сделать так, чтобы первое выступление перед публикой не стало последним
Видео о моё самое первое выступление)), МОЁ ПЕРВОЕ ВЫСТУПЛЕНИЕ | РЕАКЦИЯ ФОКУСНИКА, VLOG: творческий вечер в антикафе, мое первое выступление, 'ЗДЕСЬ И. играть для людей, которые, слушая. Re: У меня первое сольное выступление. Прикинь тя с улице, а там +7 с соплями сразу на прогон. Худрук мое соло не слышал никогда, плбхнулся напротив меня в кресло и все погнали.
Моё первое выступление
Хочу сказать что он у нас очень хороший, чуткий и терпеливый! В каждой нашел именно ее изюминку и подобрал под каждую танец. Беспроигрышный танец! Мой танец был очень плавный и аккуратный, без резких движений и поворотов. Все тренировки Рафаэль чутко наблюдал за всеми, исправлял. Мне доставалось больше всех :"Посиди, отдохни, не перестарайся" И всегда было : " Все будет хорошо, я планирую каждую из вас привезти с медалью" В последний день перед конкурсом все ушли с тренировки, а я осталась на сцене оттренировать все недочеты. Выключили свет и в тишине без музыки я танцевала. Знаете, приятно к чему-то стремиться, это очень приятные переживания!
Вот тогда то я и понял что это "мое" Самое интнресное что все происходило не в клубе а на улице под навесом, в летнем кафе. Я припер с Краснодара апараты взял в аренду, т к на свои пока незаработал и устроил жесткий сейшн в станице! Спросите какого хрена ты забыл в станице? Ну я типа доктор кодиолог, по бокам две девки танцуют GO!
Он должен наполнять светом наш мозг… Пусть же учат народ видеть вещи, людей, самого себя и ясно судить обо всем этом. Радость, сила и просвещение — вот три условия народного театра. Ромен Роллан Театр —это особый вид искусства, настоящий очаг культуры. Очень часто нам удается найти ответы на многие жизненные вопросы, находясь в театре. Недаром говорят: «Вся жизнь игра, и люди в ней актёры. Сами, не подозревая этого, мы уже с детских лет пробуем себя на сцене: исполняем какие-то роли в детском садике на утренниках, приходим на новогодние праздники в костюмах сказочных героев. Уже здесь мы понимаем, какой это огромный труд: нужно подобрать костюм, выучить текст, войти в роль. Не всегда наши первые выступления бывают удачными, но какая радость нас ожидает от этого праздника. Первое мое знакомство с театром произошло, когда родители решили, что мне пора бы уже познакомиться с этим особенным видом человеческой культуры. Я живу в маленьком городке Елабуге, в котором проживает всего семьдесят три тысячи человек. Это не так много, скорее всего именно поэтому у нас в городе нет ни одного настоящего театра, хотя город считается историческим, очень часто нас посещают туристы со всего мира. Когда мне исполнилось семь лет, мы с родителями поехали в город Казань и посетили Казанский театр юного зрителя. На сцене шла постановка музыкальной сказки в одном действии С. Маршака «Кошкин дом». Как только мы вошли внутрь, эмоциям не было предела, я замерла от восторга. Я увидела огромный холл с величественными колоннами, красными ковровыми дорожками, огромные мраморные лестницы и сверкающие зеркала. В голову сразу пришли мысли о королевском замке, который мы так часто видим на картинках в детских сказках. Больше всего меня поразила игра актёров. Ведь они в свою очередь должны не просто прочитать и понять текст, а прожить жизнь своего героя, прочувствовать его, побывать в чужой жизни. У актера должно быть идеально всё: речь, жесты, мимика, тембр голоса, интонация. Порой я не дышала, когда смотрела на сцену- так все было живо и ярко. Уже прошло много лет, я бывала и на других постановках, но эти воспоминания остались у меня в памяти на долгие годы. Шли годы. Первые мои шаги на сцену: драматический кружок в школе, участие в конкурсах чтецов, выступления с классом. Нам повезло, что наша учительница практикует различные постановки по тем произведениям, которые мы проходим в школе. Но, что интересно, с годами мы сами стали подбирать репертуар. Распределяем между собой роли, готовим костюмы, заучиваем роли. Получается очень смешно, забавно и, главное, интересно. Мы понимаем, что благодаря этому мы развиваемся и узнаём много нового. А какое удовольствие мы испытываем, когда выступаем в детском садике или в доме престарелых.
Что делать с салфеткой? Я этого не знал и решил в нее высморкаться. Генерал покатился со смеху, а Капи опрокинулся на спину, подняв лапы вверх, как бы сраженный моей глупостью. Видя свою оплошность, я снова принялся за салфетку. Тут мне пришла в голову мысль: я повязал салфетку на шею как галстук. Опять смех генерала, снова возмущение Капи. В таком роде продолжалось и дальше; наконец генерал, выведенный из терпения, столкнул меня со стула, сам сел на мое место и съел завтрак, предназначавшийся мне. Ах, как ловко умел пользоваться салфеткой этот генерал! С каким изяществом заткнул он ее за петлицу своего мундира и разложил на коленях. Как красиво ломал хлеб и пил из стакана. Но он вызвал настоящую бурю восторга, когда после завтрака попросил зубочистку и стал чистить ею зубы. Аплодисменты загремели со всех сторон, и представление закончилось полным триумфом. Как умна обезьяна и как глуп слуга! Возвращаясь обратно в харчевню, Виталис именно так и сказал, но я уже настолько чувствовал себя актером, что счел это за похвалу. Пробыв в Юсселе три дня, мы снова отправились в путь. Вы знаете эти края? Виталис внимательно посмотрел на меня: — Ты, по-видимому, не умеешь читать? Люди, побывавшие или жившие в этих местах, написали в книге то, что они видели и знали о них. Поэтому мне стоит только открыть книгу и прочесть ее, чтобы все узнать. Я могу представить себе эти места так же хорошо, как если бы видел их собственными глазами. Я рос дикарем, и слова Виталиса были для меня настоящим откровением. Хотя я и посещал школу, но мое ученье продолжалось всего один месяц. За этот месяц я ни разу не держал в руках книги, меня ничему не учили: ни читать, ни писать. То, что я говорю, может показаться невероятным. Однако в то время, о котором я рассказываю, во многих деревнях Франции вовсе не было школ. А там, где они имелись, нередко встречались учителя, которые по той или иной причине ничему не учили детей. Они только присматривали за ними, считая это своей главной обязанностью. Так происходило и в нашей деревенской школе. Знал ли наш учитель сам что-нибудь? Вероятно, знал, я не хочу обвинять его в невежестве. Только за время моего пребывания в школе он не дал ни мне, ни моим товарищам ни одного урока. По профессии он был сапожник. С утра до вечера он изготовлял деревянные башмаки и работал так усердно, что вокруг него грудами лежали стружки букового и орехового Дерева. Мы разговаривали только о погоде и о наших домашних делах. О чтении или арифметике не было и помину. Обучать нас этим предметам он поручил своей дочери-портнихе. Та поступала точно так же, как ее отец. В то время как тот усердно работал рубанком, она не менее усердно работала иглой. Нас, учеников, было двенадцать человек, за каждого из нас платили по 50 сантимов, что составляло в месяц шесть франков. Прожить на эти гроши двоим было невозможно. То, чего не могла дать школа, приходилось возмещать шитьем платьев и изготовлением сабо. Неудивительно, что я ничему не научился в школе, даже не знал букв. А ты понятлив? У нас много времени впереди. А почему не начать сейчас же? Мне казалось, что стоит только открыть книгу — и уже можно прочесть, что в ней написано. На следующий день, во время пути, Виталис наклонился и поднял лежавший на дороге запыленный кусок доски. Эта доска — книга? Я взглянул на него, думая, что он шутит. Но Виталис, по-видимому, говорил совершенно серьезно, и я внимательно посмотрел на его находку. Это действительно была доска, обыкновенная гладкая доска из букового дерева длиной с человеческую руку, шириной в две ладони. На ней не было ничего: ни надписи, ни рисунка. Насмехаться над человеком, который чего-нибудь не знает, нехорошо и глупо. Подожди, пока мы не дойдем до тех деревьев. Там мы сядем отдыхать, и ты увидишь, как я буду учить тебя читать при помощи этого кусочка дерева. Мы скоро пришли к указанному месту и, положив на землю мешки, уселись на зеленую траву, в которой там и сям уже цвели маргаритки. Душку отвязали; он проворно взобрался на одно из деревьев и принялся трясти ветки, как бы стряхивая с них орехи. Собаки спокойно улеглись рядом с нами. Тогда Виталис достал перочинный нож и вырезал из доски небольшую тонкую пластинку. Затем, обстругав пластинку с обеих сторон, он разрезал ее на маленькие четырехугольники. Получилось двенадцать одинаковых плоских кусочков. Я очень внимательно следил за ним, но, сознаюсь, не мог понять, как он сделает книгу из этих маленьких кусочков дерева. Несмотря на мое невежество, я все же знал, что книга состоит из какого-то количества листов бумаги, на которых напечатаны черные знаки. А где же листы? Где эти черные знаки? А когда будешь безошибочно узнавать их, ты сможешь составлять слова. Научившись составлять слова, ты сумеешь читать и книги. Мои карманы были полны теперь маленькими деревянными кусочками, и скоро я знал все буквы алфавита. Но научиться читать было не так просто, и я не раз пожалел о том, что захотел учиться. Прошло немало времени, прежде чем я смог читать по книге. Виталис иногда пел. Он и не предполагал, что я с огромным наслаждением слушаю его пение. Но я хочу научиться петь. Соловей поет чудесно, но, по-моему, вы поете лучше. Слушая вас, я могу плакать, смеяться. А когда вы поете что-нибудь грустное или нежное, я вспоминаю свою дорогую матушку и вижу ее в нашем домике, хотя и не понимаю слов, потому что вы поете по-итальянски. Я посмотрел на него и увидел, что глаза его полны слез. Тогда я спросил, не огорчили ли его мои слова? Напротив, ты напоминаешь мне о моей юности, о прошедшем хорошем времени. Будь спокоен, я научу тебя петь, а так как у тебя доброе сердце, ты тоже будешь заставлять людей плакать и радоваться, вот увидишь… Он внезапно остановился, и я понял, что он не хочет больше говорить на эту тему. На этот вопрос я не мог найти ответа. Много позднее я узнал о причинах, заставлявших его молчать. На следующий день Виталис сделал мне ноты так же, как он сделал азбуку, то есть вырезал их на маленьких деревянных квадратиках. Разлиновав каждый квадратик на пять параллельных линеек, он вырезал на одной стороне скрипичный ключ, а на другой басовый. Когда все было готово, начались уроки, и я должен сознаться, что они оказались еще труднее, чем уроки грамоты. Не раз Виталис, всегда такой терпеливый с животными, приходил от меня в отчаяние. Душка, любивший передразнивать все, что ему казалось забавным, перенял этот жест, а так как он почти всегда присутствовал на моих уроках, то стоило мне запнуться, как он немедленно поднимал руки к небу и хлопал себя по ляжкам, подражая Виталису. Если бы я посмел, я бы возразил ему, что Душка смеется не только над учеником, но и над учителем. К счастью, какое-то смутное опасение и уважение к учителю удерживали меня от подобного замечания. Наконец первые трудности были преодолены, и я смог пропеть сольфеджио,[6] написанное Виталисом на листке бумаги. В этот день он не хлопал себя руками по ляжкам, но, ласково потрепав меня по щеке, объявил, что если я буду так стараться и дальше, то сделаюсь хорошим певцом. Понятно, что наши уроки продолжались не один день. В течение многих недель и даже месяцев мои карманы были набиты маленькими деревянными квадратиками. К тому же Виталис мог заниматься со мной только в часы досуга.
Мое первое выступление на сцене
Таким образом наше шествие растянулось по улице. Жители Юсселя подходили к дверям, чтобы посмотреть на нас; занавески во всех окнах быстро приподнимались. Ребятишки бежали за нами, удивленные горожане присоединялись к ним, и когда мы пришли на площадь, сзади и вокруг нас образовалась целая толпа. Мы очень быстро соорудили сцену. Обмотав веревкой четыре дерева, мы отгородили четырехугольник, в середине которого и поместились. В первой части нашего представления мы показывали различные фокусы, проделываемые собаками. В чем они состояли, я бы не мог теперь сказать, так как был занят повторением своей роли и слишком взволнован предстоящим выступлением. Припоминаю только то, что Виталис сменил флейту на скрипку и на ней аккомпанировал собакам, наигрывая то танцы, то какие-то нежные, тихие мелодии.
Толпа зрителей все увеличивалась, и я видел множество блестящих глаз, устремленных на меня. Когда первая половина представления окончилась, Капи взял в зубы деревянную чашечку и, встав на задние лапки, начал обходить «почтенную публику». Если кто-нибудь не бросал в чашку монеты, Капи останавливался, относил чашку в сторону, а затем клал свои передние лапы на скупого зрителя и несколько раз ударял его лапой по карману. Тогда среди присутствующих раздавались крики, веселые замечания и насмешки: — Хитрый пудель! Знает, у кого карманы полны. И монеты в конце концов все-таки сыпались в чашечку. Виталис в это время молча следил глазами за сбором, наигрывая на скрипке веселые мелодии.
Скоро Капи вернулся к хозяину, гордо неся в зубах полную чашечку. Настала пора мне и Душке появиться на сцене. Сейчас вы увидите интересную комедию под названием «Слуга генерала Душки». Я не такой человек, чтобы заранее хвалить свою пьесу и своих актеров. Скажу вам только одно: слушайте во все уши, раскрывайте пошире глаза, готовьте руки для аплодисментов. То, что он называл «интересной комедией», в сущности являлось пантомимой. Но чтобы сделать игру актеров понятной, Виталис сопровождал пьесу объяснениями.
Так, тихо наигрывая военный марш, он объявил о выходе английского генерала Душки, получившего чины и нажившего состояние во время войны с Индией. До сегодняшнего дня генерал Душка имел только одного слугу — Капи, но теперь он захотел иметь у себя в услужении человека. Животные слишком долго были рабами людей — отныне пусть будет наоборот В ожидании прихода слуги генерал прогуливался взад и вперед, куря сигару. Надо было видеть, как он пускал дым в лицо зрителям! Но вот генерал потерял терпение, он начал гневно вращать глазами, кусать губы и топать ногой. В этот момент на сцене появился я в сопровождении Капи. Если бы я забыл о выходе, Капи напомнил бы мне о нем.
Он протянул мне лапку и подвел меня к генералу. Генерал, увидев меня, огорченно всплеснул руками. Это тот слуга, которого ему предлагают? Поглядев мне прямо в лицо, он обошел вокруг меня, пожимая плечами. Его мордочка была настолько забавна, что зрители разразились громким хохотом. Все поняли, что генерал счел меня сущим дураком, и таково же было впечатление зрителей. Пьеса была именно так построена, чтобы подчеркнуть мою глупость со всех сторон.
В каждой сцене я должен был совершать новую нелепость, тогда как Душка, наоборот, выказывал свой ум и ловкость. После долгого осмотра генерал приказал мне накрыть стол к завтраку. Я сел за небольшой столик перед накрытым прибором с салфеткой, лежащей на тарелке. Что делать с салфеткой? Я этого не знал и решил в нее высморкаться. Генерал покатился со смеху, а Капи опрокинулся на спину, подняв лапы вверх, как бы сраженный моей глупостью. Видя свою оплошность, я снова принялся за салфетку.
Тут мне пришла в голову мысль: я повязал салфетку на шею как галстук. Опять смех генерала, снова возмущение Капи. В таком роде продолжалось и дальше; наконец генерал, выведенный из терпения, столкнул меня со стула, сам сел на мое место и съел завтрак, предназначавшийся мне. Ах, как ловко умел пользоваться салфеткой этот генерал! С каким изяществом заткнул он ее за петлицу своего мундира и разложил на коленях. Как красиво ломал хлеб и пил из стакана. Но он вызвал настоящую бурю восторга, когда после завтрака попросил зубочистку и стал чистить ею зубы.
Аплодисменты загремели со всех сторон, и представление закончилось полным триумфом. Как умна обезьяна и как глуп слуга! Возвращаясь обратно в харчевню, Виталис именно так и сказал, но я уже настолько чувствовал себя актером, что счел это за похвалу. Пробыв в Юсселе три дня, мы снова отправились в путь. Вы знаете эти края? Виталис внимательно посмотрел на меня: — Ты, по-видимому, не умеешь читать? Люди, побывавшие или жившие в этих местах, написали в книге то, что они видели и знали о них.
Поэтому мне стоит только открыть книгу и прочесть ее, чтобы все узнать. Я могу представить себе эти места так же хорошо, как если бы видел их собственными глазами. Я рос дикарем, и слова Виталиса были для меня настоящим откровением. Хотя я и посещал школу, но мое ученье продолжалось всего один месяц. За этот месяц я ни разу не держал в руках книги, меня ничему не учили: ни читать, ни писать. То, что я говорю, может показаться невероятным. Однако в то время, о котором я рассказываю, во многих деревнях Франции вовсе не было школ.
А там, где они имелись, нередко встречались учителя, которые по той или иной причине ничему не учили детей. Они только присматривали за ними, считая это своей главной обязанностью. Так происходило и в нашей деревенской школе. Знал ли наш учитель сам что-нибудь? Вероятно, знал, я не хочу обвинять его в невежестве. Только за время моего пребывания в школе он не дал ни мне, ни моим товарищам ни одного урока. По профессии он был сапожник.
С утра до вечера он изготовлял деревянные башмаки и работал так усердно, что вокруг него грудами лежали стружки букового и орехового Дерева. Мы разговаривали только о погоде и о наших домашних делах. О чтении или арифметике не было и помину. Обучать нас этим предметам он поручил своей дочери-портнихе. Та поступала точно так же, как ее отец. В то время как тот усердно работал рубанком, она не менее усердно работала иглой. Нас, учеников, было двенадцать человек, за каждого из нас платили по 50 сантимов, что составляло в месяц шесть франков.
Прожить на эти гроши двоим было невозможно. То, чего не могла дать школа, приходилось возмещать шитьем платьев и изготовлением сабо. Неудивительно, что я ничему не научился в школе, даже не знал букв. А ты понятлив? У нас много времени впереди. А почему не начать сейчас же? Мне казалось, что стоит только открыть книгу — и уже можно прочесть, что в ней написано.
На следующий день, во время пути, Виталис наклонился и поднял лежавший на дороге запыленный кусок доски. Эта доска — книга? Я взглянул на него, думая, что он шутит. Но Виталис, по-видимому, говорил совершенно серьезно, и я внимательно посмотрел на его находку. Это действительно была доска, обыкновенная гладкая доска из букового дерева длиной с человеческую руку, шириной в две ладони. На ней не было ничего: ни надписи, ни рисунка. Насмехаться над человеком, который чего-нибудь не знает, нехорошо и глупо.
Подожди, пока мы не дойдем до тех деревьев. Там мы сядем отдыхать, и ты увидишь, как я буду учить тебя читать при помощи этого кусочка дерева.
Потом мы увидели приглашение на кастинг для «Камеди Баттла» — и через четыре месяца занятий стендапом я уже летела на прослушивание. И прошла.
И я такая: «Ебать». Меня взяли, видимо, из-за географии. Молодая девушка, с Камчатки, почему нет? Я прошла в первый, потом во второй тур, потом в полуфинал.
Брак продержался девять месяцев, и мы развелись. Батенька рекомендует Параллельно я работала стоматологом, и постоянно рос этот внутренний зуд, что я теряю время. Я сказала родственникам, что еду повышать квалификацию в Петербург на хирурга-стоматолога. Днём ходила на занятия, а вечером — на микрофоны.
Через три месяца я поняла, что Питер для меня слишком медленный. Сначала я ездила в Москву на открытые микрофоны , потом нашлась работа, жильё, и я переехала в столицу окончательно. Я только сейчас начала выруливать на тот же уровень заработка, что у меня был на Камчатке. К сожалению, не могу светить название по договору, но могу сказать, что нас заставили посмотреть перед работой: «Shameless», «Fleabag», «Две девчонки на мели» и «Ольга».
Люди — да Я сейчас на том этапе, когда больше не хочу, чтобы меня оценивали, и не пойду на «Камеди баттл», где сидит жюри, хотя обязана ему очень. Когда я не прошла в финал, я так ревела — из-за развода меньше плакала. Вернее, я вообще не плакала, это было обоюдное решение, без истерик и скандалов. А тут я ревела.
Это совсем другое, когда тебя оценивает жюри, люди с субъективной точкой зрения, со своим юмором. Жюри — нет, люди — да. Стендап растёт. Люди начали приходить на все мероприятия: на открытые микрофоны, на «Шоу историй».
Люди приходят, потому что им нравится обмен с комиками. Они же не на знаменитостей приходят смотреть. Это обычные люди: Гарик Оганесян, Саша Малой. Но всё равно людям интересен стендап, они начинают ценить не то, что по телеку, а именно вживую.
Это же совершенно разные вещи. Есть люди, которые не понимают в комедии, им заходят только шутки типа «ясен хер». Она каждый раз разрывает. И я ненавижу шутку про то, что мне написали на сайте знакомств: «Привет, как дыра?
Терпеть их не могу, а они постоянно заходят. У нас ещё в чём халява: аудитория не прошаренная. В «Стендап-клубе» перед началом выступлений спрашивают: «Кто тут первый раз? Мне на «Панчлайне» предлагали записать сольный концерт.
Но я пока не знаю, что я хочу сказать. Не хочу, чтобы это были куски шутки, разгоны, собранные в одну кучу. Я хочу, если у меня будет спешал, чтобы в нём была какая-то центральная глобальная мысль.
Когда я вышла сама на сцену, у меня жутко трусились коленки, во рту пересохло, и я забыла все слова. Да, так бывает, когда произведение до конца невпетое, сырое. Но мне же так хотелось побыстрее выступить, тем более конкурс Всероссийский! Ну вот и получила за свое выступление дипломанта, хорошо хоть первой степени, а не ниже спасибо природным данным. Но я не отчаиваюсь, просто подготовлюсь в следующий раз тщательнее и буду слушаться руководителя а ведь он мне говорил, что рано! И в следующем году я обязательно опять приеду и получу никак не меньше лауреата первой степени! Это точно и никаким сомнениям не подлежит!
Старшие ребята, второго и третьего года обучения Данила Бобрович, Ефим Бельский, Ксения Баженова, Юлия Клундук и Сергей Кривицкий подготовили музыкальные выступления самого разнообразного репертуара, от классических этюдов до современных молодежных ритмов: «Пьеса», «Прелюдия», «Вальс» музыка из кинофильма «Мой ласковый и нежный зверь» , шуточная песня «Кукарача». Композиция «Secret Garden» и музыка из кинофильма «Реквием по мечте» прозвучала в исполнении сборного ансамбля всего объединения. А дуэт в составе Юлии Клундук и Сергея Кривицкого исполнили знаменитый «Полонез» композитора Михаила Огинского и энергичную, в джазовом духе композицию «Развлекатель». К слову сказать, они самые старшие участники объединения, и постоянно совершенствуют свое исполнительское мастерство. Оба освоили игру на электрогитаре, а Юля сейчас увлеклась игрой на четырехструнной гавайской гитаре. И надо сказать у нее здорово получается!
Материал на тему: Сценарий концерта "Мое первое выступление"
Вчера у нас был день города!!! Было так красиво И мое первое выступление в казачем хоре кто смотрел и слушал сказали понравилось. Мое первое публичное выступление было для меня довольно страшным и вызывающим много волнения. Дина Одинокая Отчет «Первое выступление». В этом учебном году к нам в ансамбль "Домисолька" пришло много новых участников. Очень маленьких, милых ребятишек. Мое выступление продолжалось, и я брал все силы, чтобы создать вокруг себя атмосферу волшебства и удивления. Зал заполнился аплодисментами, когда я закончил свое выступление.
Демикова Елена. Первое выступление
Я просто научиться петь, поставила выше своего страха и все! Ты такая по жизни? Но с кучей неуверенностей и местами очень заниженной самооценкой, но если я понимаю, что я разобралась и если я поставила цель — пыль стоит столбом!!! Что захватило сознание в первую очередь? Я больше думала о том, что слышали и как слышали меня присутствующие! Не пошла ли у них кровь с ушей! Это плохо, я завишу от мнения других. Но именно тут, я пока не хочу убирать в себе это чувство, потому что правда, считаю, что это очень важно: как и что слышат. Боюсь этого слова « нравится» ли присутствующим. Именно тогда, ровно после окончания песни, конечно же чувство «ухххууу» я это сделала! Я не сбежала!
Кто молодец? Я молодец! Какие-то конкретные моменты? Как «завоевать» зрителя! Энергетика твоя, которую излучаешь и передаёшь через песню и в момент, когда нет слов песни, но контакт со зрителем есть.
Когда я закончил свою песню, зал взорвался аплодисментами. Я чувствовал себя настоящей звездой. Это было самое лучшее чувство в моей жизни. Мое первое выступление на сцене оставило в моей душе незабываемые впечатления.
Я понял, что моя мечта стать артистом не просто мечта, а цель, которую я должен достичь.
Сначала он довёл зал до истерики, а потом загнал их в яму разгоном про педофилию. Потом опять выгреб обратно. Я сидела в зале и слышала, как парни за столиком говорили: «Не, ну он хуйню несёт». А потом смеются и такие: «Не, ну сука, всё равно смешно» — вот это круто. Я, честно говоря, английский херово знаю.
Поэтому про непереведённые шоу я почти не в курсе. Но вообще я себе поставила цель: в следующем году поехать с ребятами в Эдинбург на фестиваль стендапа. Мне это очень интересно. Чтобы развиваться, надо начать ходить на английские стендапы. Материал Наверное, главное, что повлияло на меня как на комика, — медицинский институт и семья на Камчатке, она у нас большая — тридцать человек — и очень весёлая, дружная. Мать, когда ещё домофонов не было, могла надеть белую футболку, измазаться кетчупом, вставить нож под мышку и лечь на пол в прихожей перед приходом гостей.
Дедушка такой же был. Мы как-то приехали к нему, идём по аэропорту, и подъезжает бомж какой-то на каталке с баночкой. Поднимает кепку, а это дед! Он нырял, сломал ногу и решил так бабушку встретить. А у отца полное отсутствие чувства юмора. У меня сейчас про него много шуток будет.
Мама погибла, когда мне мне было четырнадцать, и я стала жить с папой. У нас хорошие отношения, родители развелись, когда мне было четыре, его новая жена младше его на семнадцать лет, у них отличная семья, но мне было четырнадцать. Через пару лет я поступила в медицинский, потому что решила, что мне нужна престижная работа. Я поступила, оторвалась от всех, от маминой семьи, а у неё две сестры, меня очень любят. После учёбы я вернулась на Камчатку, но поняла, что я уже другой человек. К тому же медицинский: трупы в анатомичке, головы отрубленные.
Помню, надо было сдать зачёт по мышцам ноги. Спускаюсь в лаборантскую, прошу лаборантку поднять ногу, чтобы сдать мышцы. А та говорит: «Она в пятой ванне». То есть идёшь, берёшь клеёнку, вылавливаешь ногу. От такого чувство нормы смещается. Рычаг Не люблю, когда говорят, что о чём-то шутить нельзя.
Ну я спокойная, у меня нет стопов. Медицинский институт — ни любви, ни тоски, ни жалости. Хоть над мёртвыми детьми. Это же шутки, смысл относиться к ним серьёзно? Я сейчас скажу: мне женский стендап вообще не нравится. Я однажды после своего выступления спросила Идрака, как ему, и он сказал: «Прости, но я не могу тебя дослушать, мне неинтересно».
Многие бы обиделись, но я воспринимала, что, наверное, так и есть. Это все мои приятели, мы все из одного клуба.
Виталис открывал шествие. Высоко подняв голову и выпрямив грудь, он играл на флейте, отбивая такт ногами. За ним бежал Капи, на спине которого с независимым видом сидел Душка, одетый в костюм английского генерала; на нем были сюртук и штаны красного цвета, обшитые золотым галуном, и шляпа, украшенная огромным пером. На расстоянии нескольких шагов от него бежали рядом Зербино и Дольче.
Я шел позади всех. Таким образом наше шествие растянулось по улице. Жители Юсселя подходили к дверям, чтобы посмотреть на нас; занавески во всех окнах быстро приподнимались. Ребятишки бежали за нами, удивленные горожане присоединялись к ним, и когда мы пришли на площадь, сзади и вокруг нас образовалась целая толпа. Мы очень быстро соорудили сцену. Обмотав веревкой четыре дерева, мы отгородили четырехугольник, в середине которого и поместились.
В первой части нашего представления мы показывали различные фокусы, проделываемые собаками. В чем они состояли, я бы не мог теперь сказать, так как был занят повторением своей роли и слишком взволнован предстоящим выступлением. Припоминаю только то, что Виталис сменил флейту на скрипку и на ней аккомпанировал собакам, наигрывая то танцы, то какие-то нежные, тихие мелодии. Толпа зрителей все увеличивалась, и я видел множество блестящих глаз, устремленных на меня. Когда первая половина представления окончилась, Капи взял в зубы деревянную чашечку и, встав на задние лапки, начал обходить «почтенную публику». Если кто-нибудь не бросал в чашку монеты, Капи останавливался, относил чашку в сторону, а затем клал свои передние лапы на скупого зрителя и несколько раз ударял его лапой по карману.
Тогда среди присутствующих раздавались крики, веселые замечания и насмешки: — Хитрый пудель! Знает, у кого карманы полны. И монеты в конце концов все-таки сыпались в чашечку. Виталис в это время молча следил глазами за сбором, наигрывая на скрипке веселые мелодии. Скоро Капи вернулся к хозяину, гордо неся в зубах полную чашечку. Настала пора мне и Душке появиться на сцене.
Сейчас вы увидите интересную комедию под названием «Слуга генерала Душки». Я не такой человек, чтобы заранее хвалить свою пьесу и своих актеров. Скажу вам только одно: слушайте во все уши, раскрывайте пошире глаза, готовьте руки для аплодисментов. То, что он называл «интересной комедией», в сущности являлось пантомимой. Но чтобы сделать игру актеров понятной, Виталис сопровождал пьесу объяснениями. Так, тихо наигрывая военный марш, он объявил о выходе английского генерала Душки, получившего чины и нажившего состояние во время войны с Индией.
До сегодняшнего дня генерал Душка имел только одного слугу — Капи, но теперь он захотел иметь у себя в услужении человека. Животные слишком долго были рабами людей — отныне пусть будет наоборот В ожидании прихода слуги генерал прогуливался взад и вперед, куря сигару. Надо было видеть, как он пускал дым в лицо зрителям! Но вот генерал потерял терпение, он начал гневно вращать глазами, кусать губы и топать ногой. В этот момент на сцене появился я в сопровождении Капи. Если бы я забыл о выходе, Капи напомнил бы мне о нем.
Он протянул мне лапку и подвел меня к генералу. Генерал, увидев меня, огорченно всплеснул руками. Это тот слуга, которого ему предлагают? Поглядев мне прямо в лицо, он обошел вокруг меня, пожимая плечами. Его мордочка была настолько забавна, что зрители разразились громким хохотом. Все поняли, что генерал счел меня сущим дураком, и таково же было впечатление зрителей.
Пьеса была именно так построена, чтобы подчеркнуть мою глупость со всех сторон.
ГЛАВА VI. МОЕ ПЕРВОЕ ВЫСТУПЛЕНИЕ
Это я как профессиональный стоматолог говорю. Когда у него были эти кривоватые передние резцы, они придавали колхозности какой-то ему, красоты. Такому человеку веришь, когда он на сцене рассказывает, как сводил инвалида в бордель. А сейчас он стал такой лощёный, с голливудской улыбкой, с модной причей — сразу понимаешь: «Ну, он делает шоу». Я сейчас работаю сценаристом на «Амедии», и мы находимся на киностудии, где много чего снимают для телевидения. Как-то шла по коридору — и слышу из павильона хлопки: снимают что-то. Там у них четыре наставника: Дубовицкая, Винокур, старший Ургант и Гальцев. Они выбирают лучших комиков, и победители получают — внимание!
И всё. Даже не деньги, ничего. Но надо отдать должное: Винокур смешно отбивал. Каждому своё, кому как по кайфу. Мне ТНТ дал толчок для переезда с Камчатки. В частности, «Камеди Баттл» — это был первый такой звоночек. Дальний Восток, Камчатка.
У нас там широкополосный интернет провели два года назад, до этого был только очень дорогой и медленный, через спутник. Какие там спешалы в ютубе — у нас даже была шутка: «Легче заказать проститутку, чем качать порнуху». Камчатка Это 2014 год, мне было двадцать четыре, и я как раз вышла замуж. У нас только начали проводить стендап, когда меня подружка привела на вечеринку комиков. Это была третья или четвёртая вечеринка, закрытый клуб, зал битком. Круче места не было на всей Камчатке. И я такая: «Вааау!
У нас тоже это есть! Они такие: «Да, без проблем, конечно». Мои первые шутки были отвратительнейшие. Потому что медицинский институт я тогда уже закончила и границы между нормальным и ненормальным уже стёрлись. Одна из моих первых шуток была про преподавателя микробиологии. Он, дескать, спрашивает у аудитории: «Какая среда у женского секрета? А он такой: «Я бы даже сказал кисло-сладкая».
Помогло, что на Камчатке очень тёплый зал. Даже моё первое выступление зашло очень хорошо. Потом мы увидели приглашение на кастинг для «Камеди Баттла» — и через четыре месяца занятий стендапом я уже летела на прослушивание. И прошла. И я такая: «Ебать». Меня взяли, видимо, из-за географии. Молодая девушка, с Камчатки, почему нет?
Я прошла в первый, потом во второй тур, потом в полуфинал.
Страх и волнение перед выступлением - очень частое явление, даже среди известных актеров, бизнесменов. Не бойтесь выступать, начните с простых шагов - снимите свой первый клип и выложите его у себя на личной странице или в своем сообществе. Выступая первый, второй, третий раз - вы прокачиваете навык "публичного выступления". Можно бояться всю жизнь, а можно шагнуть в неизвестность и изменить свою жизнь! Расскажите о своем первом выступлении или интервью, поделитесь своим опытом борьбы с волнением.
Обычно я раскладывал свои кусочки дерева прямо на траве или на дороге. И все же я многому научился. Кроме того, я привык делать большие переходы, что было для меня не менее полезно, чем уроки Виталиса. Пока я жил у матушки Барберен, я был довольно слабым ребенком. Но от бродячей жизни и постоянного пребывания на воздухе мои руки и ноги окрепли, легкие развились, кожа огрубела, и я легко переносил холод и жару, солнце и дождь, лишения и усталость. Такая закалка помогла мне противостоять жестоким ударам судьбы, которые неоднократно обрушивались на меня в продолжение всей моей юности. СУД Однажды вечером мы пришли в город, расположенный на берегу реки. Его дома, большей частью довольно некрасивые, были выстроены из красного кирпича, а улицы вымощены маленькими острыми булыжниками, мало приятными для ног усталых путешественников.
Виталис сказал мне, что город этот называется Тулуза, и что проживем мы здесь долго. Как обычно, мы прежде всего позаботились о том, чтобы найти подходящие места для наших представлений. Их оказалось достаточно, в особенности в той части города, которая находится по соседству с Ботаническим садом. Там есть красивая лужайка, окруженная большими деревьями, и на эту лужайку выходит много бульваров. На одном из таких бульваров мы и расположились. Первое же представление собрало много зрителей. К несчастью, стоявший на посту полицейский с явным неудовольствием встретил наше появление. Оттого ли, что он не любил собак, оттого ли, что мы нарушили порядок в его участке, но он приказал нам немедленно уйти отсюда. Было бы, конечно, гораздо благоразумнее не связываться с полицейским и уступить ему.
Однако Виталис, несмотря на свое скромное положение, был очень горд. Кроме того, он считал, что в его поступках нет ничего противозаконного, и потому отказался повиноваться полицейскому. Когда Виталис хотел сдержать свой гнев, он обращался с людьми с преувеличенной вежливостью. Полицейский ответил, что Виталис обязан его слушаться, а не рассуждать. И я обещаю подчиниться вашему приказанию немедленно, как только вы укажете, на основании каких постановлений вы его отдаете. В этот день полицейский повернулся и ушел, а Виталис со шляпой в руках, смиренно согнувшись, проводил его преувеличенно почтительным взглядом. Но на следующий день полицейский снова подошел к нам, перескочил через веревки и накинулся на нас как раз в середине представления. Мы только что начали пьесу, которая называлась: «Больной принимает слабительное». Так как мы впервые исполняли эту пьесу в Тулузе, то зрители смотрели ее с большим интересом.
Вмешательство полицейского вызвало недовольные восклицания: — Не перебивайте! Дайте окончить представление! Виталис жестом попросил всех замолчать. Сняв свою фетровую шляпу и поклонившись так низко, что перья ее коснулись земли, он подошел к полицейскому: — Я не ослышался? Почтеннейший представитель власти действительно приказал надеть намордники на моих артистов? Как может всемирно известный врач Капи лечить больного, если на нем будет намордник? Позвольте обратить ваше внимание, синьор, что больной принимает лекарство через рот. Иного способа доктор Капи никогда не решился бы применить перед такой изысканной публикой. При этих словах раздался взрыв сильнейшего хохота.
Было ясно, что зрители одобряли поведение Виталиса. Смеялись над полицейским: в особенности потешались над Душкой, который гримасничал за спиной у «представителя власти», скрестив, как тот, руки, упершись кулаком в бок и откидывая назад голову с выражением и жестами поистине уморительными. Раздосадованный речью Виталиса и смехом зрителей, полицейский резко обернулся. Тут он увидел обезьяну, которая явно его передразнивала. Несколько секунд человек и животное смотрели в упор друг на друга, словно выжидая, кто из них первым опустит глаза. Новый взрыв смеха прекратил эту сцену. Я думал, что Виталис купит намордники для собак, но он этого не сделал и вечером ничего не говорил о своем столкновении с полицейским. Тогда я сам решился напомнить ему об этом: — Чтобы Капи не скинул завтра во время представления намордник, надо приучить его к нему заранее. Я устрою так, что полицейский ничего не сможет нам сделать и в то же время мои питомцы не пострадают.
К тому же пускай публика немного потешится. Благодаря полицейскому у нас будет хорошая выручка. Он, сам того не зная, тоже будет участвовать в пьесе и сыграет комическую роль, которую я для него приготовил. Это внесет некоторое разнообразие в наш репертуар. Ты отправишься завтра на площадку один и возьмешь с собой Душку. Протянешь веревки и сыграешь несколько песенок, а когда соберется достаточно народа и придет полицейский, появлюсь я с собаками. Тут-то и начнется потеха. Я был на этот счет другого мнения. Мне совсем не хотелось идти без хозяина и одному готовиться к нашему представлению.
Но, зная характер синьора Виталиса, я понимал, что возражать бесполезно. Он ни за что не откажется от своего намерения разыграть задуманную им сценку. На следующее утро я отправился на наше обычное место один и быстро протянул веревки. Едва я сыграл несколько тактов, как со всех сторон сбежались зрители и стали плотной стеной вокруг отгороженного мною пространства. В последнее время Виталис стал учить меня играть на арфе, и я уже недурно исполнял несколько вещиц. Одну неаполитанскую песенку я пел, аккомпанируя себе на арфе, и она всегда нравилась слушателям. Я уже чувствовал себя настоящим артистом и нередко приписывал успех нашей труппы своему таланту. Но сегодня я прекрасно понимал, что люди собрались совсем не для того, чтобы слушать мое пение. Присутствовавшие накануне при столкновений с полицейским явились снова и привели с собой своих друзей.
В Тулузе не очень-то любят полицию, и всех разбирало любопытство узнать, как старый итальянец выпутается из вчерашней истории. Хотя Виталис сказал только: «До завтра, синьор», — все отлично поняли, что предстоящее представление будет интересным зрелищем, где можно будет посмеяться над придирчивым и злым полицейским. Многие зрители, увидев меня с Душкой, были заметно разочарованы и без конца спрашивали меня; «Придет ли старый итальянец? Но первым явился не хозяин, а полицейский. Душка тотчас же заметил его. Тогда, подражая полицейскому, он, упершись рукой в бок и откинув назад голову, стал прогуливаться взад и вперед с надменным видом и уморительной осанкой. Зрители разразились смехом и аплодисментами. Полицейский растерялся и бросил на меня яростный взгляд. Разумеется, это удвоило восторг присутствовавших.
Я был сильно обеспокоен. Чем все это кончится? Что ответить полицейскому, если он обратится ко мне? Полицейский, по-видимому, был страшно разозлен. Он расхаживал вдоль веревок и так свирепо поглядывал на меня, что я стал опасаться дурной развязки. Душка, не понимавший серьезности нашего положения, потешался над полицейским. Он тоже прогуливался вдоль веревок, но с внутренней стороны отгороженного пространства, и так забавно передразнивал полицейского, что смех зрителей не прекращался. Не желая выводить полицейского из себя, я позвал Душку. Но тот не послушался и бросился от меня прочь, и когда я захотел его схватить, вырвался из моих рук.
Не знаю, как это получилось, но, очевидно, полицейский, ослепленный гневом, вообразил, что я подстрекаю обезьяну и быстро перескочил через веревку. В два прыжка он очутился возле меня и пощечиной сшиб меня с ног. Когда я поднялся. Виталис, который вырос точно из-под земли, стоял между нами и держал полицейского за руку. Это низость! Полицейский хотел освободиться, но Виталис крепко держал его за руку. В продолжение нескольких секунд оба в упор смотрели друг на друга. Полицейский был вне себя от бешенства. Виталис был прекрасен.
Он высоко поднял свою красивую седую голову; лицо его выражало возмущение и пылало гневом. Мне казалось, что от одного его вида полицейский должен провалиться сквозь землю, но ничего подобного не случилось; резким движением он вырвал свою руку, схватил Виталиса за шиворот и грубо толкнул его. Возмущенный Виталис выпрямился и, желая освободиться, сильно ударил полицейского по руке. Идемте в полицию!
Вероятно, знал, я не хочу обвинять его в невежестве.
Только за время моего пребывания в школе он не дал ни мне, ни моим товарищам ни одного урока. По профессии он был сапожник. С утра до вечера он изготовлял деревянные башмаки и работал так усердно, что вокруг него грудами лежали стружки букового и орехового Дерева. Мы разговаривали только о погоде и о наших домашних делах. О чтении или арифметике не было и помину.
Обучать нас этим предметам он поручил своей дочери-портнихе. Та поступала точно так же, как ее отец. В то время как тот усердно работал рубанком, она не менее усердно работала иглой. Нас, учеников, было двенадцать человек, за каждого из нас платили по 50 сантимов, что составляло в месяц шесть франков. Прожить на эти гроши двоим было невозможно.
То, чего не могла дать школа, приходилось возмещать шитьем платьев и изготовлением сабо. Неудивительно, что я ничему не научился в школе, даже не знал букв. А ты понятлив? У нас много времени впереди. А почему не начать сейчас же?
Мне казалось, что стоит только открыть книгу — и уже можно прочесть, что в ней написано. На следующий день, во время пути, Виталис наклонился и поднял лежавший на дороге запыленный кусок доски. Эта доска — книга? Я взглянул на него, думая, что он шутит. Но Виталис, по-видимому, говорил совершенно серьезно, и я внимательно посмотрел на его находку.
Это действительно была доска, обыкновенная гладкая доска из букового дерева длиной с человеческую руку, шириной в две ладони. На ней не было ничего: ни надписи, ни рисунка. Насмехаться над человеком, который чего-нибудь не знает, нехорошо и глупо. Подожди, пока мы не дойдем до тех деревьев. Там мы сядем отдыхать, и ты увидишь, как я буду учить тебя читать при помощи этого кусочка дерева.
Мы скоро пришли к указанному месту и, положив на землю мешки, уселись на зеленую траву, в которой там и сям уже цвели маргаритки. Душку отвязали; он проворно взобрался на одно из деревьев и принялся трясти ветки, как бы стряхивая с них орехи. Собаки спокойно улеглись рядом с нами. Тогда Виталис достал перочинный нож и вырезал из доски небольшую тонкую пластинку. Затем, обстругав пластинку с обеих сторон, он разрезал ее на маленькие четырехугольники.
Получилось двенадцать одинаковых плоских кусочков. Я очень внимательно следил за ним, но, сознаюсь, не мог понять, как он сделает книгу из этих маленьких кусочков дерева. Несмотря на мое невежество, я все же знал, что книга состоит из какого-то количества листов бумаги, на которых напечатаны черные знаки. А где же листы? Где эти черные знаки?
А когда будешь безошибочно узнавать их, ты сможешь составлять слова. Научившись составлять слова, ты сумеешь читать и книги. Мои карманы были полны теперь маленькими деревянными кусочками, и скоро я знал все буквы алфавита. Но научиться читать было не так просто, и я не раз пожалел о том, что захотел учиться. Прошло немало времени, прежде чем я смог читать по книге.
Виталис иногда пел. Он и не предполагал, что я с огромным наслаждением слушаю его пение. Но я хочу научиться петь. Соловей поет чудесно, но, по-моему, вы поете лучше. Слушая вас, я могу плакать, смеяться.
А когда вы поете что-нибудь грустное или нежное, я вспоминаю свою дорогую матушку и вижу ее в нашем домике, хотя и не понимаю слов, потому что вы поете по-итальянски. Я посмотрел на него и увидел, что глаза его полны слез. Тогда я спросил, не огорчили ли его мои слова? Напротив, ты напоминаешь мне о моей юности, о прошедшем хорошем времени. Будь спокоен, я научу тебя петь, а так как у тебя доброе сердце, ты тоже будешь заставлять людей плакать и радоваться, вот увидишь… Он внезапно остановился, и я понял, что он не хочет больше говорить на эту тему.
На этот вопрос я не мог найти ответа. Много позднее я узнал о причинах, заставлявших его молчать. На следующий день Виталис сделал мне ноты так же, как он сделал азбуку, то есть вырезал их на маленьких деревянных квадратиках. Разлиновав каждый квадратик на пять параллельных линеек, он вырезал на одной стороне скрипичный ключ, а на другой басовый. Когда все было готово, начались уроки, и я должен сознаться, что они оказались еще труднее, чем уроки грамоты.
Не раз Виталис, всегда такой терпеливый с животными, приходил от меня в отчаяние. Душка, любивший передразнивать все, что ему казалось забавным, перенял этот жест, а так как он почти всегда присутствовал на моих уроках, то стоило мне запнуться, как он немедленно поднимал руки к небу и хлопал себя по ляжкам, подражая Виталису. Если бы я посмел, я бы возразил ему, что Душка смеется не только над учеником, но и над учителем. К счастью, какое-то смутное опасение и уважение к учителю удерживали меня от подобного замечания. Наконец первые трудности были преодолены, и я смог пропеть сольфеджио,[6] написанное Виталисом на листке бумаги.
В этот день он не хлопал себя руками по ляжкам, но, ласково потрепав меня по щеке, объявил, что если я буду так стараться и дальше, то сделаюсь хорошим певцом. Понятно, что наши уроки продолжались не один день. В течение многих недель и даже месяцев мои карманы были набиты маленькими деревянными квадратиками. К тому же Виталис мог заниматься со мной только в часы досуга. Много времени уходило на переходы; они были длиннее или короче в зависимости от того, как далеко отстояли друг от друга деревни.
Нам нужно было давать представления там, где мы рассчитывали на хороший сбор; репетировать роли с собаками и Душкой; готовить себе еду, и только после всех этих дел можно было думать о чтении или музыке. Чаще всего наши занятия происходили во время привала, у подножия дерева или на куче камней. Обычно я раскладывал свои кусочки дерева прямо на траве или на дороге. И все же я многому научился. Кроме того, я привык делать большие переходы, что было для меня не менее полезно, чем уроки Виталиса.
Пока я жил у матушки Барберен, я был довольно слабым ребенком. Но от бродячей жизни и постоянного пребывания на воздухе мои руки и ноги окрепли, легкие развились, кожа огрубела, и я легко переносил холод и жару, солнце и дождь, лишения и усталость. Такая закалка помогла мне противостоять жестоким ударам судьбы, которые неоднократно обрушивались на меня в продолжение всей моей юности. СУД Однажды вечером мы пришли в город, расположенный на берегу реки. Его дома, большей частью довольно некрасивые, были выстроены из красного кирпича, а улицы вымощены маленькими острыми булыжниками, мало приятными для ног усталых путешественников.
Виталис сказал мне, что город этот называется Тулуза, и что проживем мы здесь долго. Как обычно, мы прежде всего позаботились о том, чтобы найти подходящие места для наших представлений. Их оказалось достаточно, в особенности в той части города, которая находится по соседству с Ботаническим садом. Там есть красивая лужайка, окруженная большими деревьями, и на эту лужайку выходит много бульваров. На одном из таких бульваров мы и расположились.
Первое же представление собрало много зрителей. К несчастью, стоявший на посту полицейский с явным неудовольствием встретил наше появление. Оттого ли, что он не любил собак, оттого ли, что мы нарушили порядок в его участке, но он приказал нам немедленно уйти отсюда. Было бы, конечно, гораздо благоразумнее не связываться с полицейским и уступить ему. Однако Виталис, несмотря на свое скромное положение, был очень горд.
Кроме того, он считал, что в его поступках нет ничего противозаконного, и потому отказался повиноваться полицейскому. Когда Виталис хотел сдержать свой гнев, он обращался с людьми с преувеличенной вежливостью. Полицейский ответил, что Виталис обязан его слушаться, а не рассуждать. И я обещаю подчиниться вашему приказанию немедленно, как только вы укажете, на основании каких постановлений вы его отдаете. В этот день полицейский повернулся и ушел, а Виталис со шляпой в руках, смиренно согнувшись, проводил его преувеличенно почтительным взглядом.
Но на следующий день полицейский снова подошел к нам, перескочил через веревки и накинулся на нас как раз в середине представления. Мы только что начали пьесу, которая называлась: «Больной принимает слабительное». Так как мы впервые исполняли эту пьесу в Тулузе, то зрители смотрели ее с большим интересом.