Вылетев из африки в апреле к берегам отеческой земли

Вылетев из Африки в апреле. Вылетев из Африки в апреле К берегам отеческой земли, Длинным треугольником летели, Утопая в небе, журавли. Вылетев из Африки в апреле К берегам отеческой земли, Длинным треугольником летели, Утопая в небе, журавли. Вытянув серебряные крылья Через весь широкий небосвод, Вел вожак в долину изобилья Свой немногочисленный народ.

Журавли — Николай Заболоцкий

Стоит перед определяемым словом, но имеет добавочный обстоятельственный оттенок причины, уступки Человек живой, страстный, увлекающийся, Врубель стоял в центре умственных интересов и идейных увлечений своего времени 5. Распространённое, относящееся к нарицательному существительному и стоящее, как правило, после него Пастух, дряхлый старик с одним глазом и покривившимся ртом, идёт понурив голову 6. Имеют пояснительный характер выделяются тире На столе, рядом с печью, стояли куличи — пышные белые булки 7. Присоединённое союзом как если имеет дополнительное оттенок причины или словами по имени, по фамилии, родом и др.

Ты такой сегодня близкий! Я принес тебе свои стихи и диски — ты ж не видел их еще.

Ты горд и рад. Это мне стократ дороже всех наград. Здравствуй, мама. Не волнуйся. Я с тобою.

Я накормлен. Я ухожен. Я не болен.

Мы всегда рады помочь! Напишите нам , и мы свяжемся с Вами в ближайшее время! Литпричал - современный литературный портал стихи, проза, поздравления, открытки, художественная литература.

А вожак в рубашке из металла Погружался медленно на дно, И заря над ним образовала Золотого зарева пятно. Прекрасное и трагичное стихотворение «Журавли» Н.

Заболоцкий написал вскоре после окончания своей ссылки, в 1948 году. Это сюжетное произведение с глубоким философским подтекстом через описание случая, произошедшего в природе с перелетными птицами, повествует о человеческом мире и ставит перед читателем морально-этические вопросы. Основа сюжета — простая история.

Журавли Вылетев из Африки в…

Вылетев из Африки в апрелеК берегам отеческой земли,Длинным треугольником летели,Утопая в небе, в серебряные крыльяЧерез весь широкий небосвод,Вел вожак в долину изобильяСвой немногочисленный когда под крыльями блеснулоОзеро. Вылетев из Африки в апреле К берегам отеческой земли, Длинным треугольником летели, Утопая в небе, журавли. Вытянув серебряные крылья Через весь широкий небосвод Вёл вожак в долину изобилья Свой немногочисленный народ. /. Вылетев из Африки в апреле. К берегам отеческой земли, Длинным треугольником летели, Утопая в небе, журавли. Вытянув серебряные крылья. Через весь широкий небосвод, Вел вожак в долину изобилья.

Русские стихи

Текст стиха: Вылетев из Африки в апреле К берегам отеческой земли, Длинным треугольником летели, Утопая в небе, в серебряные крылья Через весь широкий. ««Журавли» Николай Заболоцкий. Вылетев из Африки в апреле К берегам отеческой земли, Длинным треугольником летели, Утопая в небе, журавли. Вытянув серебряные крылья Через весь широкий небосвод, Вел вожак в долину изобилья Свой немногочисленный народ. «Журавли». Вылетев из Африки в апреле. К берегам отеческой земли, Длинным треугольником летели, Утопая в небе, журавли. 330 1. Спишите, раскрывая скобки, вставляя пропущенные буквы и знаки в из Африки в апреле К берегам отеческой земли Дли(н, нн)ым треугольником летели. Вылетев из Африки в апреле К берегам отеческой земли, Длинным треугольником летели, Утопая в небе, журавли. Вытянув серебряные крылья Через весь широкий небосвод, Вел вожак в долину изобилья Свой немногочисленный народ. Вылетев из Африки в апреле К берегам отеческой земли, Длинным треугольником летели, Утопая в небе, журавли. Вытянув серебряные крылья Через весь широкий небосвод, Вел вожак в долину изобилья Свой немногочисленный народ.

itexts.net

(1)Вылетев из Африки в апреле К берегам отеческой земли, Длинным треугольником летели, (2)Утопая в небе, журавли. (3)Вытянув серебряные крылья Через весь широкий небосвод, Вел вожак в долину изобилья. Вылетев из Африки в апреле К берегам отеческой земли, Длинным треугольником летели, Утопая в небе, журавли. Вытянув серебряные крылья Через весь широкий. 1 Вылетев из Африки в апреле К берегам отеческой земли, Длинным треугольником летели, Утопая в небе, журавли. 5 Вытянув серебряные крылья Через весь широкий небосвод, Вел вожак в долину изобилья Свой немногочисленный народ. Вылетев из Африки в апреле К берегам отеческой земли, Длинным треугольником летели, Утопая в небе, журавли. Вытянув серебряные крылья Через весь широкий небосвод Вёл вожак в долину изобилья Свой немногочисленный народ. /. ЖУРАВЛИ Вылетев из Африки в апреле К берегам отеческой земли, Длинным треугольником летели, Утопая в небе, журавли. Вытянув серебряные крылья Через весь широкий небосвод, Вел вожак в долину изобилья Свой немногочисленный народ. 319 (283). Вылетев из Африки в апреле К берегам отеческой земли, Длинным треугольником летели, Утопая в небе журавли. Вытянув серебряные крылья, Через весь широкий небосвод Вел вожак в долину изобилья Свой немногочисленный народ. (Н. Заболоцкий).

Николай Заболоцкий

Из биографии Пушкина А. Сколько в мире памятников российскому поэту Пушкину? Ответ на этот вопрос содержится в книге воронежского коллекционера открыток Валерия Кононова.

Косяк журавлей возвращается на родину с юга. Впереди — вожак. Когда журавли пролетали над озером, пуля охотника пронзила его сердце.

Он камнем упал в воду и утонул. В произведении две логические части.

В произведении две логические части. Первая — картина полета журавлиного косяка, трагическая гибель вожака. Вторая — размышления автора о смелости, воле, гордости, молодом поколении.

Стихотворение «Журавли» напоминают читателю о единых законах для всего мироздания, о нерушимой связи человека и природы, об их постоянном взаимодействии друг с другом и зоне ответственности человека за свои поступки.

Литературное наследие Н. Заболоцкого сравнительно невелико. Оно включает томик стихотворений и поэм, несколько томов поэтических переводов зарубежных авторов, небольшие произведения для детей, несколько статей и заметок, а также его немногочисленные письма. Однако до сих пор литературоведы дискутируют по вопросам его творческой эволюции, о ее движущих силах, о принципах ее периодизации. В настоящее время творчество Н.

Николай Заболоцкий — Журавли

Но когда под крыльями блеснуло Озеро, прозрачное насквозь, Черное зияющее дуло Из кустов навстречу поднялось. Луч огня ударил в сердце птичье, Быстрый пламень вспыхнул и погас, И частица дивного величья С высоты обрушилась на нас. Два крыла, как два огромных горя, Обняли холодную волну, И, рыданью горестному вторя, Журавли рванулись в вышину.

И глазами лаская святыни И ловя гул немолчный толпы, Показалось мне из пустыни Вышел я после долгой ходьбы.

А навстречу летели машины, И трамвай о себе давал знать... И вдруг голос мне из кабины: - Не спеши! Я могу подождать.

Сколько выпито там портвейна!

Только там, где движутся светила, В искупленье собственного зла То, что смерть с собою унесла: Гордый дух, высокое стремленье, Все, что от былого поколенья Переходит, молодость, к тебе. А вожак в рубашке из металла Погружался медленно на дно, И заря над ним образовала Золотого зарева пятно. Заболоцкий написал вскоре после окончания своей ссылки, в 1948 году. Это сюжетное произведение с глубоким философским подтекстом через описание случая, произошедшего в природе с перелетными птицами, повествует о человеческом мире и ставит перед читателем морально-этические вопросы. Начинается стихотворение торжественными строками: Вылетев из Африки в апреле К берегам отеческой земли, Длинным треугольником летели, Утопая в небе, журавли. Автор с любовью и трепетом говорит о прекрасных, свободных птицах, летящих во главе со своим вожаком обратно домой после долгой зимы.

Два крыла, как два огромных горя, Обняли холодную волну, И, рыданью горестному вторя, Журавли рванулись в вышину. Только там, где движутся светила, В искупленье собственного зла Им природа снова возвратила То, что смерть с собою унесла: Гордый дух, высокое стремленье, Волю непреклонную к борьбе — Все, что от былого поколенья Переходит, молодость, к тебе. А вожак в рубашке из металла Погружался медленно на дно, И заря над ним образовала Золотого зарева пятно.

Вылетев из Африки в апреле

Вода падала на землю и, прозрачная, веселая, быстро бежала куда-то влево. В каждую летнюю пору Герасим, несмотря на слепоту, ходил ловить перепелов. Мои записи вряд ли казались ему важным делом: ведь, я не был музыкантом. Мальчик быстро огляделся, вероятно понял, что назад пути нет и как будто смирился со своей судьбой.

Луч огня ударил в сердце птичье, Быстрый пламень вспыхнул и погас, И частица дивного величья С высоты обрушилась на нас. Два крыла, как два огромных горя, Обняли холодную волну, И, рыданью горестному вторя, Журавли рванулись в вышину. Понедельник, 30 Апреля 2007 г.

Итак, лишь в трети всех строк мы находим более трех ударных слогов - полное торжество пиррихиев!

Однако пропуски ударных слогов нисколько не случайны: большинство строф построено на строгом чередовании стихов со схемами 1-5-9 и 3-5-9 ни одного стиха с количеством ударных слогов менее трех в стихотворении нет. Первая схема дает нам фактически четырехсложный размер; вторая, воспринимаясь на ее фоне, также не напоминает нам о том, что хорей - достаточно "быстрый" размер; в результате сочетания этих двух эффектов - достаточно редких ударений и довольно строгого следования принятой схеме чередования стихов - и создается ощущение монотонности, довольно гипнотическое само по себе и к тому же традиционно связанное в нашей культуре со сферой торжественной, небытовой коммуникации. Это ощущение работает не только на "возвышение" речи, оно имеет также некоторую иконичность, связываясь в воображении с однообразными взмахами крыльев летящих птиц. Строгость этого чередования также способствует возникновению ощущения монотонности; наличие же ударных гласных нижнего и среднего подъема при абсолютном доминировании гласных верхнего подъема 23 из 38 заставляет чтеца совершать движение челюстью вверх-вниз; если же предположить, что гласные верхнего подъема, особенно [и], образуемое в самой верхней и передней зоне ротовой полости, иконически связываются с идеей верха-неба, то постоянное чередование их с А призвано напоминать о необходимости преодолевать притяжение земли, чтобы оставаться наверху. Появление О в третьем стихе на месте А также довольно закономерно. Композиция стихотворения в значительной мере основана на "законе третьей четверти", формулируемом Ю. Лотманом так: "…Если взять текст, который на синтагматической оси делится на четыре сегмента, то почти универсальным будет построение, при котором первые две четверти устанавливают некоторую структурную инерцию, третья ее нарушает, а четвертая восстанавливает исходное построение, сохраняя, однако, память и о его деформации".

Появление О вместо ожидаемого А вводит в текст еще одно противопоставление гласных, которое позднее станет весьма значимым: противопоставление лабиализованных гласных нелабиализованным. В качестве же "памяти о деформации" выступают в данном случае два безударных [у] в четвертой строке, причем один - в семантически ключевом слове строфы, к тому же ее завершающем: "журавли". Но деление текста стихотворения на 4 сегмента не ограничивается уровнем стихов в строфе. Куда более важным для понимания текста является членение на 4 части его сюжета: полет птиц - описание вожака - выстрел в вожака и падение птицы - возвращение стаи в небо и смерть вожака. Первым двум частям соответствуют две первых строфы, третьей посвящены строфы 3 и 4, последняя же занимает все оставшиеся строфы.

Всматриваясь старыми глазами В то, что здесь наделала нужда, Горевали путники, а сами Говорили мало, как всегда. Есть черта, присущая народу: Мыслит он не разумом одним, - Всю свою душевную природу Наши люди связывают с ним. Оттого прекрасны наши сказки, Наши песни, сложенные в лад. В них и ум и сердце без опаски На одном наречье говорят. Эти трое мало говорили. Что слова! Была не в этом суть. Но зато в душе они скопили Многое за долгий этот путь. Потому, быть может, и таились В их глазах тревожные огни В поздний час, когда остановились У порога Смольного они. Но когда радушный их хозяин, Человек в потёртом пиджаке, Сам работой до смерти измаян, С ними говорил накоротке, Говорил о скудном их районе, Говорил о той поре, когда Выйдут электрические кони На поля народного труда, Говорил, как жизнь расправит крылья, Как, воспрянув духом, весь народ Золотые хлебы изобилья По стране, ликуя, понесёт, - Лишь тогда тяжёлая тревога В трёх сердцах растаяла, как сон, И внезапно видно стало много Из того, что видел только он. И котомки сами развязались, Серой пылью в комнате пыля, И в руках стыдливо показались Чёрствые ржаные кренделя. С этим угощеньем безыскусным К Ленину крестьяне подошли. Ели все. И горьким был и вкусным Скудный дар истерзанной земли. Рыжий малый в коричневом фраке, Как всегда, выбиваясь из сил, Плёл с эстрады какие-то враки И бездарно и нудно острил. И смотрела когда на него ты И вникала в остроты его, Выраженье тяжёлой заботы Не сходило с лица твоего. В низком зале, наполненном густо, Ты смотрела, как все, на экран, Где напрасно пыталось искусство К правде жизни припутать обман. Озабоченных черт не меняли Судьбы призрачных, плоских людей, И тебе удавалось едва ли Сопоставить их с жизнью своей. Одинока, слегка седовата, Но ещё моложава на вид, Кто же ты? И какая утрата До сих пор твоё сердце томит? Где твой друг, твой единственно милый, Соучастник далёкой весны, Кто наполнил живительной силой Бесприютное сердце жены? Почему его нету с тобою? Неужели погиб он в бою Иль, оторван от дома судьбою, Пропадает в далёком краю? Где б он ни был, но в это мгновенье Здесь, в кино, я уверился вновь: Бесконечно людское терпенье, Если в сердце не гаснет любовь. Лишь ей, единственной, дано Души изменчивой приметы Переносить на полотно. Ты помнишь, как из тьмы былого, Едва закутана в атлас, С портрета Рокотова снова Смотрела Струйская на нас? Её глаза - как два тумана, Полуулыбка, полуплач, Её глаза - как два обмана, Покрытых мглою неудач. Соединенье двух загадок, Полувосторг, полуиспуг, Безумной нежности припадок, Предвосхищенье смертных мук. Когда потёмки наступают И приближается гроза, Со дна души моей мерцают Её прекрасные глаза. Вон и старость, как ведьма глазастая, Притаилась за ветхой ветлой. Целый день по кустарникам шастая, Наблюдает она за тобой. Ты бы вспомнил, как в ночи походные Жизнь твоя, загораясь в борьбе, Руки девичьи, крылья холодные, Положила на плечи тебе. Милый взор, истомлённо-внимательный, Залил светом всю душу твою, Но подумал ты трезво и тщательно И вернулся в свою колею. Крепко помнил ты старое правило - Осторожно по жизни идти. Осторожная мудрость направила Жизнь твою по глухому пути. Пролетела она в одиночестве Где-то здесь, на задворках села, Не спросила об имени-отчестве, В золотые дворцы не ввела. Поистратил ты разум недюжинный Для каких-то бессмысленных дел. Образ той, что сияла жемчужиной, Потускнел, побледнел, отлетел. Вот теперь и ходи и рассчитывай, Сумасшедшие мысли тая, Да смотри, как под тенью ракитовой Усмехается старость твоя. Не дорогой ты шёл, а обочиной, Не нашёл ты пути своего, Осторожный, всю жизнь озабоченный, Неизвестно, во имя чего! Зародыш, выкормленный тучей, Он волновался, он кипел, И вдруг, весёлый и могучий, Ударил в струны и запел. И засияла вся дубрава Молниеносным блеском слёз, И листья каждого сустава Зашевелились у берёз. Натянут тысячами нитей Меж хмурым небом и землёй, Ворвался он в поток событий, Повиснув книзу головой. Он падал издали, с наклоном В седые скопища дубрав. И вся земля могучим лоном Его пила, затрепетав. Вы в той стране, где нет готовых форм, Где всё разъято, смешано, разбито, Где вместо неба - лишь могильный холм И неподвижна лунная орбита. Там на ином, невнятном языке Поёт синклит беззвучных насекомых, Там с маленьким фонариком в руке Жук-человек приветствует знакомых. Спокойно ль вам, товарищи мои? Легко ли вам? И всё ли вы забыли? Теперь вам братья - корни, муравьи, Травинки, вздохи, столбики из пыли. Теперь вам сёстры - цветики гвоздик, Соски сирени, щепочки, цыплята… И уж не в силах вспомнить вам язык Там наверху оставленного брата. Ему ещё не место в тех краях, Где вы исчезли, лёгкие, как тени, В широких шляпах, длинных пиджаках, С тетрадями своих стихотворений. По пустыной и голой аллее Шелестя облетевшей листвой, Отчего ты, себя не жалея, С непокрытой бредёшь головой? Жизнь растений теперь затаилась В этих странных обрубках ветвей, Ну, а что же с тобой приключилось, Что с душой приключилось твоей? Как посмел ты красавицу эту, Драгоценную душу твою, Отпустить, чтоб скиталась по свету, Чтоб погибла в далёком краю? Пусть непрочны домашние стены, Пусть дорога уводит во тьму, - Нет на свете печальней измены, Чем измена себе самому. Догорает, светясь терпеливо, Наша жизнь в заповедном краю, И встречаем мы здесь молчаливо Неизбежную участь свою. Но когда серебристые пряди Над твоим засверкают виском, Разорву пополам я тетради И с последним расстанусь стихом. Пусть душа, словно озеро, плещет У порога подземных ворот И багровые листья трепещут, Не касаясь поверхности вод. Государство смертей и рождений, Нескончаемой цепи звено, - В этом мире чудесных творений Сколь ничтожно и мелко оно! Но для бездн, где летят метеоры, Ни большого, ни малого нет, И равно беспредельны просторы Для микробов, людей и планет. В результате их общих усилий Зажигается пламя Плеяд, И кометы летят легкокрылей, И быстрее созвездья летят. И в углу невысокой вселенной, Под стеклом кабинетной трубы, Тот же самый поток неизменный Движет тайная воля судьбы. Там я звёздное чую дыханье, Слышу речь органических масс И стремительный шум созиданья, Столь знакомый любому из нас. Вытянув серебряные крылья Через весь широкий небосвод, Вёл вожак в долину изобилья Свой немногочисленный народ. Но когда под крыльями блеснуло Озеро, прозрачное насквозь, Чёрное зияющее дуло Из кустов навстречу поднялось. Луч огня ударил в сердце птичье, Быстрый пламень вспыхнул и погас, И частица дивного величья С высоты обрушилась на нас. Два крыла, как два огромных горя, Обняли холодную волну, И, рыданью горестному вторя, Журавли рванулись в вышину. Только там, где движутся светила, В искупленье собственного зла Им природа снова возвратила То, что смерть с собою унесла: Гордый дух, высокое стремленье, Волю непреклонную к борьбе - Всё, что от былого поколенья Переходит, молодость, к тебе. А вожак в рубашке из металла Погружался медленно на дно, И заря над ним образовала Золотого зарева пятно. В зелёную рюмку микстуру Ему наливает жена. Как робко, как пристально-нежно Болезненный светится взгляд, Как эти кудряшки потешно На тощей головке висят! С утра он всё пишет да пишет, В неведомый труд погружён. Она еле ходит, чуть дышит, Лишь только бы здравствовал он. А скрипнет под ней половица, Он брови взметнет, - и тотчас Готова она провалиться От взгляда пронзительных глаз. Так кто же ты, гений вселенной? Подумай: ни Гёте, ни Дант Не знали любви столь смиренной, Столь трепетной веры в талант. О чём ты скребёшь на бумаге? Зачем ты так вечно сердит? Что ищешь, копаясь во мраке Своих неудач и обид? Но коль ты хлопочешь на деле О благе, о счастье людей, Как мог ты не видеть доселе Сокровища жизни своей? Покуда медлит сонное светило, В свои права вступает аммонал. Над крутизною старого откоса Уже трещат бикфордовы шнуры, И вдруг - удар, и вздрогнула берёза, И взвыло чрево каменной горы. И выдохнув короткий белый пламень Под напряженьем многих атмосфер, Завыл, запел, взлетел под небо камень, И заволокся дымом весь карьер. И равномерным грохотом обвала До глубины своей потрясена, Из тьмы лесов трущоба простонала, И, простонав, замолкнула она. Поёт рожок над дальнею горою, Восходит солнце, заливая лес, И мы бежим нестройною толпою, Подняв ломы, громам наперерез. Так под напором сказочных гигантов, Работающих тысячами рук, Из недр вселенной ад поднялся Дантов И, грохнув наземь, раскололся вдруг. При свете солнца разлетелись страхи, Исчезли толпы духов и теней. И вот лежит, сверкающий во прахе, Подземный мир блистательных камней. И всё черней становится и краше Их влажный и неправильный излом. О, эти расколовшиеся чаши, Обломки звёзд с оторванным крылом! Кубы и плиты, стрелы и квадраты, Мгновенно отвердевшие грома, - Они лежат передо мной, разъяты Одним усильем светлого ума. Ещё прохлада дышит вековая Над грудью их, ещё курится пыль, Но экскаватор, чёрный ковш вздымая, Уж сыплет их, урча, в автомобиль. Под непрерывный грохот аммонала, Весенними лучами озарён, Уже летел, раскинув опахала, Огромный, как ракета, махаон. Сиятельный и пышный самозванец, Он, как светило, вздрагивал и плыл, И вслед ему неслась толпа созданьиц, Подвесив тельца меж лазурных крыл. Кузнечики, согретые лучами, Отщёлкивали в воздухе часы, Тяжёлый жук, летающий скачками, Влачил, как шлейф, гигантские усы. И сотни тварей, на своей свирели Однообразный поднимая вой, Ползли, толклись, метались, пили, ели, Вились, как столб, над самой головой. И в куполе звенящих насекомых, Среди болот и неподвижных мхов, С вершины сопок, зноем опалённых, Вздымался мир невиданных цветов. Соперничая с блеском небосвода, Здесь, посредине хлябей и камней, Казалось, в небо бросила природа Всю ярость красок, собранную в ней. Над суматохой лиственных сплетений, Над ураганом зелени и трав Здесь расцвела сама душа растений, Огромные цветы образовав. Когда горят над сопками Стожары И пенье сфер проносится вдали, Колокола и сонные гитары Им нежно откликаются с земли. Есть хор цветов, не уловимый ухом, Концерт тюльпанов и квартет лилей. Быть может, только бабочкам и мухам Он слышен ночью посреди полей. В такую ночь, соперница лазурей, Вся сопка дышит, звуками полна, И тварь земная музыкальной бурей До глубины души потрясена. И, засыпая в первобытных норах, Твердит она уже который век Созвучье тех мелодий, о которых Так редко вспоминает человек. Подобье циклопического вала Пересекало древний мир тайги. Здесь, в первобытном капище природы, В необозримом вареве болот, Врубаясь в лес, проваливаясь в воды, Срываясь с круч, мы двигались вперёд. Нас ветер бил с Амура и Амгуни, Трубил нам лось, и волк нам выл вослед, Но всё, что здесь до нас лежало втуне, Мы подняли и вынесли на свет. В стране, где кедрам светят метеоры, Где молится берёзам бурундук, Мы отворили заступами горы И на восток пробились и на юг. Охотский вал ударил в наши ноги, Морские птицы прянули из трав, И мы стояли на краю дороги, Сверкающие заступы подняв. Пирамидальный склон воспламеня, Всю ночь над нами тлеют терриконы - Живые горы дыма и огня. Куда ни глянь, от края и до края На пьедесталах каменных пород Стальные краны, в воздухе ныряя, Свой медленный свершают оборот. И вьётся дым в искусственном ущелье, И за составом движется состав, И свищет ветер в бешеном веселье, Над Казахстаном крылья распластав. Какая сила дерзости и воли! Кто, чародей, в необозримом поле Воздвиг потомству эти города? Кто выстроил пролёты колоннад, Кто вылепил гирлянды на фронтонах, Кто средь степей разбил испепелённых Фонтанами взрывающийся сад? А ветер стонет, свищет и гудит, Рвёт вымпела, над башнями играя, И изваянье Ленина стоит, В седые степи руку простирая. И степь пылает на исходе дня, И тень руки ложится на равнины, И в честь вождя заводят песнь акыны, Над инструментом голову склоня. И затихают шорохи и вздохи, И замолкают птичьи голоса, И вопль певца из струнной суматохи, Как вольный беркут, мчится в небеса. Летит, летит, летит… остановился… И замер где-то в солнце… А внизу Переполох восторга прокатился, С туманных струн рассыпав бирюзу. Но странный голос, полный ликованья, Уже вступил в особый мир чудес, И целый город, затаив дыханье, Следит за ним под куполом небес. И Ленин смотрит в глубь седых степей, И думою чело его объято, И песнь летит, привольна и крылата, И, кажется, конца не будет ей. И далеко, в сиянии зари, В своих широких шляпах из брезента Шахтёры вторят звону инструмента И поднимают к небу фонари. Вослед ему летят сизоворонки, Головки на закат поворотив. И вот, ступив ногой на солончак, Стоит верблюд, Ассаргадон пустыни, Дитя печали, гнева и гордыни, С тысячелетней тяжестью в очах. Косматый лебедь каменного века, Он плачет так, что слушать нету сил, Как будто он, скиталец и калека, Вкусив пространства, счастья не вкусил. Закинув темя за предел земной, Он медленно ворочает глазами, И тамариск, обрызганный слезами, Шумит пред ним серебряной волной. И стрепет, вылетев из-под копыт, Шарахается в поле, как лазутчик, И солнце жжёт верхи сухих колючек, И на сто вёрст простор вокруг открыт. И Ленин на холме Караганды Глядит в необозримые просторы, И вкруг него ликуют птичьи хоры, Звенит домбра и плещет ток воды. И за составом движется состав, И льётся уголь из подземной клети, И ветер гонит тьму тысячелетий, Над Казахстаном крылья распластав. Разумной соразмерности начал Ни в недрах скал, ни в ясном небосводе Я до сих пор, увы, не различал. Как своенравен мир её дремучий! В ожесточённом пении ветров Не слышит сердце правильных созвучий, Душа не чует стройных голосов. Но в тихий час осеннего заката, Когда умолкнет ветер вдалеке. Когда, сияньем немощным объята, Слепая ночь опустится к реке, Когда, устав от буйного движенья, От бесполезно тяжкого труда, В тревожном полусне изнеможенья Затихнет потемневшая вода, Когда огромный мир противоречий Насытится бесплодною игрой, - Как бы прообраз боли человечьей Из бездны вод встаёт передо мной. И в этот час печальная природа Лежит вокруг, вздыхая тяжело, И не мила ей дикая свобода, Где от добра неотделимо зло. И снится ей блестящий вал турбины, И мерный звук разумного труда, И пенье труб, и зарево плотины, И налитые током провода. Так, засыпая на своей кровати, Безумная, но любящая мать Таит в себе высокий мир дитяти, Чтоб вместе с сыном солнце увидать. Я не умру, мой друг.

zabolockij-vyletev-iz-afriki

Николай Алексеевич Заболоцкий. Журавли. Вылетев из Африки в апреле. К берегам отеческой земли, Длинным треугольником летели, Утопая в небе, журавли. С правильной расстановкой знаков препинания данное предложение выглядит так: Вылетев из Африки в апреле к берегам отеческой земли, длинным треугольником летели, утопая в небе, журавли. ««Журавли» Николай Заболоцкий. Вылетев из Африки в апреле К берегам отеческой земли, Длинным треугольником летели, Утопая в небе, журавли. Вытянув серебряные крылья Через весь широкий небосвод, Вел вожак в долину изобилья Свой немногочисленный народ. Упражнение 330 по русскому языку ГДЗ Разумовская Львова 8 класс Вариант 1. 330 1. Спишите, раскрывая скобки, вставляя пропущенные буквы и знаки препинания. Вылетев из Африки в апреле К берегам отеческой земли Дли(н, нн)ым треугольником летели Ут.

Похожие новости:

Оцените статью
Добавить комментарий